.
Долина смерти…Орбы.
Но вот что-то кашлянуло будто изнутри машины.
-Черт! Черт! – нервно выругался Артур, шлепнув ладонью по рулю. – Этого не может быть! Я же только заправился, в Чудово.
-Только не говори, что бензин закончился, - испуганно пролепетал Мишка.
-Так и есть! На нуле!
Мотор предательски заглох. Машина встала.
-Вот и все…Приехали. Вылезайте!
Делать нечего. Они вышли. Тут было просторно и легко дышалось ветром, доносившим запах мокрых трав. Было ясно, что они не в лесу, но на какой –то открытой местности, в поле, ибо ветер, не скованный душной лесной чащей, гулял свободно, освежая лица. Словно в помощь нашим незадачливым героям, полная луна, смилостившись, показалась из-за туч, осветив все вокруг таинственным, мягким сиянием. И перед ними предстала великолепная картина.
Где только мог видеть глаз, простирались холмистые пейзажи из лесов и полей, а внизу, в величественной неторопливости, протекал могучий Волхов. Все это великолепие затмевало животный страх, только что испытанный ими.
-Стало быть, и станем тут лагерем! – мечтательно произнесла Шилова.
-Ты обалдела, что ль?! Это же она и есть, долина смерти! – с торжественным испугом произнес Мишка, нервно словно паяц подергиваясь в странных конвульсиях суетливости, выработанных ещё корпоративной этикой ростикса.
-А что, у тебя есть другие варианты? – покосившись на Мишаню, спросил Артур. Умнику оставалось лишь заткнуться.
Найдя подходящую небольшую полянку, на выступе к реке, стали разбивать лагерь.
Выгружали вещи. Никто уж не решался даже заикнуться о той мертвой старухе, поделиться впечатлением об увиденном в том страшном доме. Как говорится, тут уж не к ночи помянуть!
Вскоре встал вопрос чтобы разжечь костер. Чтобы не разделяться в пугающей темноте, все вместе отправились в поле, набрать сухой травы, когда, вдруг, увидели необыкновенное зрелище.
Везде, где только мог окинуть взгляд, огромное поле, было наполнено огоньками. Одни неподвижно зависали у самой земли, другие, словно живые, плавно передвигались в траве, не выше пояса, третьи, словно исходя из земли таинственным свечением, исчезали в темноте. В свете луны, как только тучи раздвигали свой занавес, огоньки издавали неясную зеленоватую пульсацию, и от того становилось ещё жутче.
Вид огромного поля, кишащее таинственными огоньками, произвел на наших героев завораживающее впечатление. Все замерли в оцепенении страха и зрелищного величия непознанного, не в силах сделать шаг.
- Орбы, - побледнев, заключила Малина.
-Чего? – переспросила Шилова.
–Блуждающие души умерших солдат.
-Я слышала, что подобные огоньки можно встретить на кладбищах, - дрожащим от страха голоском пролепетала Марина. – Они заманивают своим свечением случайных путников в кладбищенские дебри, и там убивают.
-Сколько же их тут много, - торжественно произнес Артур (в голосе которого, впрочем, едва сдерживался смех).
-А что ты хотел – места боев! – торжественно поддакнул Миша, явно подыгрывая, ради поддержания девчоночьего страха.
-Вот она – Долина смерти! Бранное поле русское, костями усыпанное! – былинно выдохнул Иван-богатырь святорусский.
-Да ладно! Чтобы там не было…Эх, была-не была! Пропадать, так с музыкой!
Шилова храбро двинулась вперед, когда все закричали.
-Нет, нет, не смей! Уходи оттуда!
Но Шилова уж не слушалась их, она двинулась в самую гущу таинственных огоньков, где трава была гуще всего. Однако, как оказалось, сами огоньки тоже не отличались особой храбростью, и при приближении её могучей поступи разлетались в разные стороны. Вот все увидели, как Шилова наклонилась и поймав один огонек, очевидно, запутавшийся в траве, стала возвращаться.
-Вот вам ваш зорб! Берите!
Огонек оказался светлячком.
- Эх, вы, трусы… Тоже мне, выдумали, зорбы, души умерших солдат. Лампириус нактилука – или светляк обыкновенный! Иногда, правда, его называют Люциферус, но никакое отношение ни к дьяволу, ни к вашим кладбищенским зорби- душам, он не имеет, а происходит названием от слова Люцифар, что с латинского означает, свечение.
-Однако, не слишком ли северно для светлячков?- заметила Малинка. – Я слышала эти жучки обитают только на юге.
-Насчет этого, я понятия не имею. Возможно, действительно, имеется какая-то природная аномалия, подобно острову Валааму, позволяющая выживать южным видам в столь северных широтах, но мне об этом не известно. Так мы будет разводить костер?

Кайдан у костерка

Кайдан — традиционный фольклорный жанр в Японии, призванный испугать слушателя; рассказ о встречах со сверхъестественным: привидениями, демонами, ведьмами и тому подобным...

-Зачем костер, мы же не пионеры? – как всегда невпопад сшутила Марина, глупо хихикнув в кулачок.
-А чем собираешься отпугивать нашу «пиковую даму», если она придет за нами, фонариком?!
-Да, мля, Шилова, хватит пугать! И так страшно, - запричитали девицы Марина и Алина.
-Так, так значится вопрос на стреме, - подхватил Ваня. – Что ж, тогда обсудим случившееся и поговорим, что нам дальше делать.
-Но перед тем все же разведем костер!
Ликан-Артур оказался парень хоть куда. По счастью ему хватило ума заранее позаботиться о «дровах», которые по дороге он набрал на какой-то придорожной лесосеке совершенно бесплатно. Сухая трава послужила пыжом. И вскоре небольшой кострец уж весело пощелкивал дровами, и вся компания расположилось вокруг него "круглым столом".
Хоть уставши и голодны были наши герои, а о еде даже думать никто не мог. Страшная, мертвая старуха ещё стояла в глазах «словно живая», и, поеживаясь от озноба и пережитого страха, ребята жались к костру, как перепуганные овечки к пастору, наивно полагая, что тот способен физически защитить их от нападения "необъяснимого".
-Собственно, чего мы хотели, того и добились, - прервав мучительную тишину, стараясь быть рассудительной заговорила Шилова. – Поехали за неопознанным и получили «неопознанное». Как говорится, получи и распишись. Теперь можем смело оформить репортаж, тем более, что дагерротипы у меня имеются, и возвращаться обратно.
-Не смеши, Шилова, кому интересна твоя мертвая бабка? – возразил вредный Мишка, стараясь сохранять игривый тон, хотя это ему удавалось довольно криво.
-А тебе что, мало?! Небось, навалил в штаны, когда увидел мумию. Тоже мне, шталкеры, исследователи неизвестного. Кстати, Мишань, можешь посмотреть снимки, если хочешь.
-Нет, не хочу!
-Так не хочешь или боишься? Если боишься, так и скажи - боюсь!
-Отвали, а!
-А-ха-ха! Ч.т.д. – что и требовалось доказать! Трус! Девчонка!
-Я не трус…
-Но я боюсь, да, Мишка?;)
-Слушай, Шилова, ты уже всех достала со своими пост-мортемами! - раздражено вмешалась Алина. – Если тебе так нравится фоткать жмуриков, пожалуйста, можешь, распечатать и повесить себе это на стену в своей комнате мертвых, только нас этим не доставай, потому что никому твои некрофилические извращения не интересны, понятно?!
-Так, так, так, так, ну спасибо, ребятки, что хоть признаете, что это не мой личный бред, а мы все вместе видели мертвую бабку. Стало быть, это не коллективное бессознательное, ибо вместе с ума не сходят.
-Ладно, давай, скидывай, гляну, - расхрабрился Ваня.
-Лови!
-Да погоди ты…Что…что за черт, инет не фердычит.
-И у меня, - подхватила Алина.
-А вы хоть беспроводник-то поставили? – смеясь поправил Мишка.
-А ты у себя глянь… И верно, через минуту нашему будущему Бил Гейцу уже самому было не до смеха, ибо его смарт тоже оказался в нерабочем состоянии.
-Так, кажется, начинается, - сделав загадочное лицо парировала Шилова.
-Что начинается? – дрожащим голосом робко переспросила Марина.
-Очевидное и невероятное. Теперь и на помощь не позовешь, если что.

– Да хватит трепаться, Шилова! Обыкновенная «вне зоны доступа», вот и не ловит Инет, только и всего. Так бывает в лесу.
-Ты сам то в это веришь, умник?
-Во что?
-Во что сказал.
-Ладно вам трепаться без дела! Потерянного не воротишь. Надо подумать, что нам делать дальше. В любом случае, без бензина нам никуда не уехать. Следовательно, кто-то должен сходить в Чудово за бензином.
-Почему сходить?
-Ибо, если вы заметили, автобусы тут не ходят, - визгливым от злости голосом парировал Ваня. - Кто пойдет? Желающие есть? Добровольцы!
-Нету, - хором ответили все.
-Чего тут думать, чей дрындулет, тот и пойдет! А мы пока покараулим его полно приводного друга, чтобы колеса не сперли!
-Шилова, твои шутки, тут совсем не уместны, - снова сделала раздраженное замечание Алина.
-А что, похоже, что я прикалываюсь? Коли из-за одного лоха, прокараулившего бензин, и мы все в заднице, так пусть сам и выруливает ситуацию , а пока его джип побудит у нас в заложниках, чтобы его хозяину не пришлось в голову нас кинуть. Итак, другие варианты имеются?! Тогда переходим на голосование!
Пять ладоней нехотя, но вскинулись вверх.
-Ну, и сучка же ты, Шилова!
-Да уж прости, Лик, какая есть, другой не будет! Другого выхода у нас все равно нет.
-Пять против одного - решено единогласно! - выдохнул Ваня. – А теперь, наркоманы, всем спать! Утро вечера мудренее.
С этими словами он небрежно достал палатку и кинул их девчонкам:
-Устраивайтесь!
Палатка оказалась хоть и двухместной, но такой крохотной, что в ней едва могло разместиться полтора средней комплекции человека. Нечего и говорить, после того, как в неё залезла Шилова, места в ней практически не осталось.
-Мы не будем спать с Шиловой! – видя трудную для себя ситуацию, закондычили Марина и Алина.
-Ну-ка, Шило, вылезай!
-Чего? – послышалось недовольное их палатки.
-Ход назад, говорю!
-Понятно, - донесся грустный вздох. – И тут забанили.
Через секунду из отверстия палатки под общий смех показалась огромная попа.
Малина и Арина, тут же заняли законное место в палатке. Девицы, изводившие себя диетами, весили не более полтинника килограмм на душу населения, так что вполне смогли зайти за мифических «полутороспаленных» человека, правда, даже и им пришлось весьма потесниться для этого. Как большой бегемот, Шилова, вздохнув, растянулась возле палатки, сиротливо уложив голову на предплечье. Костерок весело полыхал, потрескивая дровами. Говорить никому и ни о чем не хотелось. Сразу стало как-то грустно. От делать нечего вся мужская половина стала рассматривать прелести писательницы, ибо другого внятного объекта, на который можно было бы обращать внимания, попросту не было. Кругом - тьма ночи. В безрыбье и рак - рыба. В безбабье - и просроченная невеста и та - к месту.
Рассматривая Шилову, Мишка все больше находил сходства с Любашей, те же славянские окружности, которые теперь, чем более взывали к примитивному размножению, тем более вызывали раздражение, почти граничащее с ненавистью. Он ненавидел её, как ненавидишь толстую, тупую самку, неизвестно зачем появившуюся вдруг, но неизменно мешавшую своим бессмысленным и раздражающим присутствием, которое мешало раскрепоститься ему в мужской компании, ибо каким-то неизъяснимым для него самим собой понятием, отвлекала все внимание на себя, отупляя, не давая мыслить видом своих животных, мерзостных бабьих прелестей тупо мозглой курицы-жирухи.
Вдруг, не зная зачем, скорее от того, чтобы только прекратить это созерцание для самого себя, он бухнул.
-А давайте рассказывать страшные истории.
-А тебе не хватит на сегодня страшных, истории, малыш? - буркнуло из темноты голосом Шиловой.
-Не твое дело, Шило! Не к тебе обращаюсь!
-Ну, тогда слушайте сторечку. Как то раз, как раз где-то в этих местах, в деревне Захарьино, что в 8 километрах от Мясного Бора, местные парни, гуляя вечерком по берегу Волхова, увидели настолько жуткую картину, что, не помня себя, бросились в деревню и ещё долго не ходили гулять в те места. Взрослым, которые "пытали" их, что же произошло там, на берегу Волхова, мальчишки рассказали, что видели над рекой Долины Смерти - саму Смерть.
-И это все, Шилова? - усмехнулся Артур - Ликантроп.
-Все.
-И как же они её видели по -твоему?
-Обыкновенно, как описывают детишки на твоем сайте пионерских страшилок, костлявой старухой с косой.
-Бред, - презрительно фыркнул Ваня. - Придумала бы что-нибудь поумней.
- А ещё называешь себя королевой ужасов. Тоже мне, писательница, любитель мистики и мистификации, - махнул рукой Артур. - Пустышка!
-Бред - не бред, а только так рассказывали! В отличие, от некоторых, покусанных оборотнем, лично от себя я ничего не выдумываю. Все мои истории основаны на реальных событиях, в том и отличие меня от прочих! Так что Шилова - фирма!
-Засунь себе знаешь куда свои рассказики. Никто не читает, - в привычной манере равнодушного циника, прогундосил Миша.
- Короче, у меня все, и вообще, говорю всем, особенно тебе, Мишка, хватит пялиться на мой зад! Я спать хочу! - с логикой блондинки выругалась она, и, улегшись на живот, свернулась зародышем на холодной земле.
-А-ха-ха-ха! Да больно надо! Было б на что! А-ха-ха-ха! Вот дура-то великовозрастная!
-Ладно, теперь за тобой очередь, Мишка. Раз такой умник, хотя бы придумай что-нибудь поумнее твоих "Пыльных ступеней". Давай! Заводи. Как там у тебя: "Мама говорит, если поехать в лифте без родителей - можно встретить маньяка. Мама говорит, если прийти на чердак - ничего хорошего не произойдет. Собака лает, собака лает! Пыльные ступени, пыльные ступени! Скрипучий старушечий смех за спиной!" "Поэзия", мать твою!
-Вот тупая! Собака НЕ ОБИДИТ! А не лает!
-Да какая разница?!
-Большая!
-Хотя, если на жизнь смотреть философически, тут уж как говорится, собака лает - воз идет, да только от этого твои стори все равно никуда не годятся, разве что в мусорку, да на сайт 4 stor.
-Это твои рассказики никто не читает!
-Не говори за всех! Не имей такой дурной привычки!
-Слушай, а иди ты нахрен!
-Сам туда иди, коли приспичило! Лик предоставит!
-Ладно народ, - вступился Ваня, только чтобы прекратить очередную ссору. - Кто -нибудь слышал историю о ложке дедушки Гущина?
-Нет, не слышали! В первый раз! А ну, расскажи!
Сделав "таинственное лицо", что на его свиноликом лике гляделось довольно комично, Ваня начал повествование.
Было это давным-давно, в конце восьмидесятых, в самое начало Перестройки, когда ещё стройотряды комсомольцев- добровольцев-копателей бороздили нивы Долины Смерти с кирками и лопатами по спецзаданию партии.
-Тоже мне, отряд некрополистов, - проворчала Шилова.
-Не перебивай, Шилова! Так, вот... В конце восьмидесятых, тогда еще комсомольско-молодежный лидер Елена Марцинюк, впервые попала в Долину вместе с поисковиками. Причем поехала не цели ради, а просто так, что называется, за компанию. По дороге ток чуть в шутку обмолвилась: мол, в этих местах воевал отец матери — то бишь её дед — Гущин Павел Степанович, он был призван из города Малая Вишера и пропал без вести в районе Мясного Бора. В процессе раскопок поисковики остановились у очередной воронки, стали доставать останки найденного солдата. Вдруг один из ребят обернулся к Елене. — Так как деда твоего фамилия была? — спрашивает. — Гущин? На тебе ложку твоего деда! И подал оторопевшей девушке потемневшую от времени ложку с выцветшим: "П.Гущин". Потом выяснилось, что как раз эту самую ложку перед самой отправкой на фронт солдату подарила его дочь, тетя Елены. И ложка, и останки самого солдата как будто специально дожидались того, чтобы нашла их именно Елена, внучка. Говорят, что ложка эта теперь один из экспонатов созданного Еленой военного музея. Уже позже, признав это за знак, она так же организовала чудовский отряд по поиску солдат, пропавших в Мясном Бору, и вскоре сделалась его командиром. Вот такая история!
Все разочарованно выдохнули. Что ещё можно было ожидать от фантаста, лепившего "страшные истории" о конце света, основанных на реальных событиях из комиксов компьютерных игр, как горячие пирожки. Подобными фантастическими рассказами фостер был уж наводнен, как канализация нечистотами, и единственной их преданной ценительницей была Алина - невеста вышесказанного эпика, что, не читая, ставила свой плюсик на правах анонимной плюсаторки. Как говорится, кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит тот кукушку. Собственно для неё он и строчил весь свой бред "на гора", изливая обыдленную суровой действительностью золотой молодежи душу, лишь в слабой надежде, теша себя, что какой-нибудь новый Бондарчук снимет по нему трэш-акшен-фантастиш в стиле своего знаменитого "Притяжения". Всем же он говорил, что пишет не корысти ради, а только чтобы здесь и сейчас выплеснуть мысль "в народ".
-Слушай, Ваньк, а твой какой-нибудь прапрадедушка случайно не захоронен здесь? А то бы поделился бензинчиком - по родственному. А-ха-ха-ха!
-Не смешно, Шилова. Ржать на костях - грех.
-А что мне плакать? Бензин - украли. Гляди, сегодня ночью заявится мертвая бабка, да колеса в догонку снимет - вот потеха-то будет!
-Не смешно, говорю!
-А кто смеется то! Короче, ребят, давайте реальные крипи, чтобы страшно, а то мне после этой мертвой старухи не заснуть, честное слово. Давай теперь ты, Ликан, не даром же тебя называют королем ужасов. Напугай нас хорошенько, пока нам по - настоящему страшно не стало.
-Ну да ладно, сами напросились. Много чего говорят об этой местности. Наиболее интересный, на мой взгляд, рассказ поисковиков, напечатанный в 1995 году в одной из центральных газет. Как то раз группа поисковиков выезжала на места боев, проводила раскопки и захоронения. В прошлый раз, им удалось захоронить в двух могилах останки более 50 человек, значительную часть из которых удалось идентифицировать по записям в найденных там же солдатских пеналах. Уже в конце экспедиции, когда группе оставался всего один-два дня провести в лагере, недалеко от свеже установленных на братских могилах фанерных пирамидок с жестяными, покрашенными свежей красной краской, звездами наверху, к ним пожаловала группа «черных копателей». Надо бы сказать, люди эти вели себя несколько странно, не сказать бы более того, нервно. Hичего не объяснив, вечером они покинули стоянку и растворились в тумане, направившись к себе в лагерь, располагавшийся как выяснилось на небольшом островке, в паре километров вглубь болотистого района, ближе к лесу. Посреди ночи члены поисковой группы были разбужены яростными автоматными очередями, выстрелами и взрывами (в этих районах с трофейным оружием и боеприпасами проблем не возникает, болота просто усыпаны ими, как нашими, так и немецкими, причем оружие и патроны, в силу того, что находились в болотистой почве, сохранились прекрасно и находятся в полностью боеспособном состоянии), доносившимися со стороны лагеря «черных». Примерно через полчаса все утихло, но часа через полтора вновь возобновилось. Всего за ночь это повторилось четыре раза. Утром, руководитель группы и несколько ее участников решили сходить узнать, в чем была причина столь яростной пальбы, однако ничего узнать им не удалось, лагерь оказался в спешке покинутым, было брошено все, что только можно,- экипировка, консервы, алкоголь, одежда, палатки и брезент — вещи бесспорно ценные, чтобы от них отказываться при обычных обстоятельствах. Местность вокруг стоянки была сплошь покрыта проплешинами от разбросанных головней от костра, огонь которых на небольшой площади выжег кустарник, окружающий стоянку. Аккуратно сложив разбросанные вещи и накрыв их брезентом, участники группы вернулись обратно, где к своему удивлению обнаружили двоих крайне возбужденных «черных», хотевших поговорить с руководителем группы. Причина их прихода, как выяснилось, была достаточно проста — они предлагали договориться по «сходной цене» с участниками группы, чтобы те вынесли к дороге или хотя бы к своему лагерю ту часть экипировки, которая была брошена ими в лагере, что и было сделано в обмен на указание, где можно найти несколько десятков выкопанных «черными» в ходе раскопок пеналов советских солдат и их останки, так и оставшиеся лежать под открытым небом. При этом на лицах людей читался неподдельный страх, нет, животный ужас, и отсутствие какого бы то ни было желания вернуться на место собственной стоянки. Странными показались руководителю поисковой группы и случайно оброненные одним из визитеров слова: «Вам они ничего не сделают». Возвращаться же в свой лагерь сами визитеры наотрез отказались. Hе особенно задумываясь над сказанным, участники группы сделали то, о чем их просили, чем вызвали бурные благодарности со стороны "черных",- не медленно «презентовавших» группе значительную часть принесенной провизии, а один из них, назвавшийся «помощником главного босса», тихонько отведя руководителя поисковой группы в сторонку, с вытаращенными глазами, шепотом, рекомендовал ему самым срочным образом «уходить отсюда до ночи по добру по-здоровому». Причин он не называл, но говорил, что «это — серьезно» и к ним, «черным», отношения никакого не имеет. Так или иначе, не послушавшись увещеваний посетителя, группа осталась еще на одну запланированную и, как потом оказалось, незабываемую ночь, прибавившую ее участникам седых волос.
Вечером того же дня заметно похолодало, и начал накрапывать мелкий дождь, который к ночи стих, небо постепенно очистилось и местность вокруг стала быстро заволакиваться туманом. И вот тут началось то самое главное, от чего, как рассказывал руководитель группы, у него самого «мороз по коже пошел». Где-то около одиннадцати, когда большинство людей уже спало, кто-то из дневальных вдруг заметил в окутывающем место стоянки тумане, вдалеке, медленно приближающиеся к кострам со стороны невидимого в темноте леса цепочку белых фигур. Как отметил руководитель группы, туман в целом стоял высоко, где-то выше колен, и скапливался в низинах. Ночь была ясная, лунная, вот как сейчас, поэтому туман покрывал землю своего рода слегка светящимся в лунном свете покрывалом, из которого черными пятнами торчали кусты и редкие деревья. Что, собственно говоря, и делало бредущую цепочку фигур особенно заметной. Hо поражало другое, полная неестественность двигающихся и какая-то завораживающая, необъяснимая странность в их походке. А тут еще собака одного из участников поискового отряда, мирно дремавшая у одного из костров, внезапно проснувшись, вскинула вверх морду, подняла уши, и, увидев приближающуюся процессию, в ужасе страшно и дико (такого никто из присутствующих не слышал) завыла и забилась, скуля, с головой под брезент одной из палаток, закопавшись под чей-то матрас внутри и сбросив спавшего на нем человека, откуда ее с трудом удалось извлечь лишь рано утром, когда уже собирали палатку. Участники группы в ужасе сгрудились вокруг костров, в которые ежеминутно бросали припасенный хворост, уже нисколько не заботясь о том, хватит его до утра или нет, у людей, по словам руководителя, в глазах читалась лишь одна мысль — «огонь — это спасение». Сам руководитель, находился в полуобморочном состоянии, как завороженный глядя на проплывавшую перед ними череду белых фигур и в ужасе бормотал молитвы, которые знал. А фигуры все шли и шли, непрерывным поездом, обходя место стоянки метров за двадцать. Сколько их было точно, сказать никто впоследствии не мог, ибо, как мы понимаем, не считал, но все сходились в одном, что их было «много», они как бы выходили из подернутой туманом темноты и исчезали вдалеке, проходя стороной лагерь, причем скорее не шли, а проплывали над землей, т.к. путь их «следования» проходил и над водой. Никаких звуков при этом слышно не было.
По словам руководителя группы, если «черным копателям» накануне пришлось пережить нечто подобное, то стрельба, которую они подняли той ночью вполне закономерна. Никто в ту ночь не заснул, хотя все описанные события не длились, как потом выяснились, и часа, хотя казалось, что в плену шагающих призраков прошла целая ночь. Люди так и просидели вокруг костров, озираясь по сторонам, в мучительном ожидании рассвета.
А вот и другая история. Было это на моей памяти году в 75-м, когда никто из нас ещё и не родился. Рассказчице, местной жительнице Марье Тиморовой, было лет тогда десять, не больше. Родители ушли куда-то, а девочку отвели к бабушке, жившей по соседству. Света почему то не было, и вечером вся семья, что называется, "сидела со свечкой". Вскоре бабушка легла спать. И вдруг девочка услышала стук в дверь. Открывает, стоит так высокий худой парень лет двадцати в каком-то рваном грязном камуфляже. Я, говорит, мимо шел, дом увидел, решил зайти "на огонек". Хлебом не богаты? Да, отвечает девочка, сейчас принесу. И отрезала ему полбуханки, подала. О, говорит, богато живете, хозяева. Взял и пошел. Потом обернулся и так посмотрел, что у девчонки мороз по коже. Глазницы как пустые, белые-белые, что бельма слепца! Девчонка то, вскрикнув, от ужаса глаза закрыла, отвернулась, думала, что спит, и кошмар ей снится, потом кое-как ручки от лица отняла, глядь: а страшного гостя нет как нет на дорожке. Хотя уйти незаметно так быстро он не смог бы — дорога-то одна от избы. Глянула хлеб- а пол-краюхи то и нет, как нет. Говорят, что это будто, мертвые солдаты приходят - хлебушком разживиться. Вот такая история.
Вдруг, вдалеке что-то зашуршало, и будто треснула ветка.
-Они! Идут! - закричала Шилова, вскочив на ноги.
-Кто, они?! - вытаращив глаза, переспросил Ваня.
-Мертвые!
Все вскочили на ноги, девчонки с визгом выскочили из палатки, все, кроме самого рассказчика, который завливался гаденьким смехом.
-Ха-ха-ха! Ну, и дура ты, Шилова! Это же я специально полено бросил, чтобы вас напугать. Ха-ха-ха!
-Так это ты, нарочно! Ах ты! Что б тебя! Так же и свихнуться не долго! Вот как я тебя сейчас поленом, да по твоей собачьей башке!
-Ну полно, калабродить, пипл. Идем спать. А ты, Лик, коли умен так, да охото народ пугать, то и дежурь первым, потом я и Мишка. Сменяемся каждые два часа. Девочкам - спать.
Вскоре все затихло. И равномерный храп Вани возвестил о том, что лагерь уснул.
Артуру уж не до смеха было. Только перед товарищами он умел хорохорится, а на деле - трус из трусов. И все его удивительные бесстрашные мистические похождения на старые кладбища и в заброшенные дома, которые он описывал в своих бесчисленных путевых заметках "Охоты на оборотня", были рождены силой его воображения и существовали всего лишь в виртуальном пространстве исключительно для жителей 4stor.
А костерок уж догорал, и начало ему мерещится, что какие-то тени бродят вокруг лагеря. Посмотрит туда, и раз- и что-то черное и стремительное умелькнет от взгляда в темноту. Жуткий холодок заползал между лопаток. Живо вспоминался Слендермен - лесное чудовище тонкое, как глист во фраке. А тут ещё, взглянул на Шилову - и похолодело. Видит, как большие, стеклянные глаза неподвижно уставились в небо. Словно на пост-мортеме. Никак не мог предположить, что люди могут спать с открытыми глазами, а тут само очно убедился, что да, так и есть, могут, и это происходит теперь и на его глазах. "А если и , вправду, народ говорил - ведьма", - прокрадывалась жутенькая мыслишка. Хотелось, вскочить, заорать: "Смотрите все! Шилова спит с открытыми глазами! Она ведьма!" И в ту же секунду он ловил себя на мысли, что это нелепо до глупости, что от усталости и желания спать он начинает медленно сходить с ума, но лицо её, бледное, безразличное, без единой мимики, в отражении луны застывшее неподвижной маске было поистине ужасно и прекрасно, как лик языческой богини Лилит."А если она умерла?", - кольнула ужасная догадка. Нет, надо растормошить всех, сейчас же, но что-то непреодолимое заставляло его молчать, словно зацепенело внутри параличом страха, ещё и в том, что ему после его историй и дурацкого розыгрыша, теперь ему наверняка не поверят, на деле все окажется ерундой, и его поднимут на смех, а, хуже того, может быть и побьют с раздражения просонья. Так он и сидел, прислушиваясь к неясным шорохам, когда, вдруг, он услышал тихий хриплый и печальный голос:
-Ну, что хочешь спать? Давай я подежурю, у меня все равно бессонница.
И даже этот жутковатый, хриплый голос звучал в ночи как манна небесная только потому, что он разрушил эту жуткую тишину ночи, это жуткое состояние полусна сонного паралича, околдованного звуками ночи, состояние предшествующего ночным кошмарам, и он, улыбнувшись, ответил:
-Да. - Затем, не в силах думать уж ни о чем, он, сладостно растянувшись на земле, провалился в спасительное забытье долгожданного сна. Через полчаса, убаюканные непрерывным хором лягушек и таинственных ночных птиц, весь лагерь храпел непробудным сном, совершенно забыв о часах.