Шилова Л. В - Сайт писателяГостеприимная Флорида
Грэг не бросил школу. Мне удалось убедить его идти до конца. Я помогала ему, как могла. Случалось, ночами напролёт, я стучала ему рефераты на компьютере, списывая информацию с Интернета, решала домашние задания - в общем, делала ту рутинную школьную работу, которую только могла выполнить выпускница русского университета за простого девятнадцатилетнему парня из Флориды. Впрочем, выходило довольно сносно, и Грэг с горем пополам осваивал ту программу, что предлагала Американская система образования высшей школы*.
Между тем, деньги, доставшиеся нам в наследство, убывали с катастрофической быстротой. Мать Грэга была права, во Флориде деньги слишком быстро меняют своих хозяев. Не прошло и года, а от наших ста тысяч остались, какие-то жалкие двадцать тысяч, на которые нам предстояло жить целых два года!
Теперь я сожалела о напрасно потраченных деньгах: на глупые вечеринки в Клин Воте, на роскошный ремонт чужого дома, на все эти идиотские распродажи, где я безудержно покупала себе всё новые шмотки (была у меня такая слабость), но делать было нечего. Оставалось одно – экономить.
К счастью, я уже успела послать матери столько денег, что она могла безбедно существовать эти два года, так что она не обижалась на меня, когда я позвонила ей и сообщила, что больше не смогу присылать ей переводы. Это были единственные деньги, которые я потратила не зря, потому что они были потрачены на мою мать.
При всём раскладе выходило примерно восьмисот долларов в месяц, сумма достаточная для того, чтобы заплатить за дом и вдвоём не умереть с голоду. Однако, нас это не пугало. Грэг, вообще, заявил мне, что, когда он жил здесь один, то довольствовался одними макаронами с бобами целый год, и при этом прекрасно себя чувствовал. Мне же не улыбалась мысль жить «на бобах» целых два года, поэтому я принялась разыскивать альтернативные источники питания, объезжая окрестности на нашем «самокате», в надежде раздобыть более – менее сносную еду на близлежащих фермах.
День за днем я все дальше углублялась в своих поисках, чтобы закупить свежей провизии по более низкой цене, чем предлагали супермаркеты.
Почему-то я не боялась, что кто-нибудь может обидеть меня во время моих одиноких прогулок. Наоборот, местные жители отличались добротой, гостеприимством и доверчивостью. Они часто приглашали меня к себе в гости, едва заслышав русскою речь.
Если вам кто-нибудь скажет, что в США к русским относятся с предубеждением, считая их представителями враждебного лагеря, – не верьте им. Всё это происки проправительственной пропаганды Американских Штатов, которые пытаются навязать некий шаблон отрицательного восприятия русского человека, как недостойного стандартам цивилизованного европейца.
Не знаю. Во всяком случае, простые люди отнеслись ко мне очень хорошо. Во Флориде я повсюду встречала самый сердечный приём.
Стыдно сказать, но я вовсю пользовалась гостеприимством этих добрых людей и не упускала случая бесплатно отобедать нормальной едой, потому как с питанием у нас в доме было не густо. Была у меня даже своя версия – я представлялась русской туристкой, приехавшей погостить во Флориду из Петербурга, в качестве доказательства подкрепляя свою речь несколькими русскими фразами. Приём срабатывал безотказно, меня сразу же приглашали в дом, где с нетерпением ждали рассказа о далеком городе –побратиме.
Поразительно, но, примерно, девять из десяти фермеров, пригласивших меня в свой дом, даже не подозревали о существовании второго Петербурга в России, считая свой городок единственным Петербургом на земле. Я охотно компенсировала недостаток их географических знаний, запивая свой рассказ изысканными напитками и заедая незатейливыми, но вкусными яствами. В целом, это были очень добрые, сердобольные люди. Зачастую, я уходила от них с полный сумкой апельсинов или других фруктов, за которые они не брали с меня, даже цента. Из того, что мне удалось добыть за день, я готовила Грэгу ужин. Вот так мне удавалось выкручиваться, едва стягивая концы с концами.
Глава пятьдесят седьмая
Ловцы аллигаторов
Многое повидала я за время своих путешествий. Как-то раз, мне, даже посчастливилось присутствовать на настоящей охоте на аллигаторов. Помню, это было весной. Выехав пораньше, когда нежные лучи весеннего солнышка едва позолотили верхушки сосен, я, как всегда, отправилась обследовать окрестности. Но, не проехав и несколько сот метров, со стороны озера я услышала гам оживленных голосов. Вокруг воды толпилось множество людей, будто собравшихся сюда на какое-то представление. По их возбужденным жестам и голосам, было ясно, что что-то происходит. Мне стало любопытно, и я присоединилась к толпе.
Сначала я ничего не поняла, люди просто стояли и возбужденно указывали на воду. Потом я заметила мужчину в длинных рыбацких сапогах, который тянул огромную рыбину, с усилием наматывая леску. От напряжения удочка перегнулась и готова была вот-вот сломаться, но рыбак не сдавался и продолжал тянуть, время от времени послабляя леску. Наконец, на поверхности показалась широкая пасть…аллигатра.
От ужаса толпа отпрянула назад. Несколько полицейских устранили самых любопытных, которые норовили подойти слишком близко к берегу. Зрелище подцепленного на удочку огромного трехметрового аллигатора, которого тянули к берегу, словно какую-нибудь рыбу казалось нереальным в своей устрашающей нелепости.
Но отвратительное чудовище не собиралось сдаваться без боя. Неожиданно аллигатор ударил хвостом по воде и скрылся в темных водах озера. Началась настоящая схватка. Аллигатор начал свое смертельное кружение, увлекая ловца к воде вместе с удочкой по скользкому от грязи пологому берегу.
Боже, аллигатор тащит его к самому берегу! Если охотник поскользнется – ему конец - аллигатор схватит его за голову и утащит под воду. Мое сердце упало от ужаса. К счастью, в эту секунду подбежало несколько охотников, подхватили выскальзывающую из рук удочку, и крепко подтянули её наверх, высоко задрав омерзительную голову чудовища.
Волнение прекратилось. По-видимому, краткосрочная, но отчаянная борьба лишила аллигатора энергии, и теперь он собирался с силами для второго раунда. Однако, главный траппер, не стал дожидаться, пока омерзительное чудовище, запутавшееся в леску, вновь уйдет на илистое дно, а, сняв с себя, резиновые рыбацкие сапоги, вознамерился нырнуть в темные воды, чтобы разобраться с аллигатором в его родной стихии. Его безрассудная храбрость шокировала меня. С отчаянным криком я ринулась к нему, и, крепко схватив за рукав рубашки, буквально повисла у него на рукаве. Со слезами на глазах, я умаляла безумного смельчака не нырять в воду, пока подоспевшая полиция силой не оттащила меня в сторону.
Набрав воздуха в легкие, он нырнул в мутную воду. В ожидании кровавой развязки, я зажмурилась, не чая больше увидеть безумца живым. Толпа затаила дыхание. Я ожидала, что кровавая вода забурлит в неравной схватке с чудовищем, но поверхность успокоилась, будто ничего и не происходило, было слышно, только, как несколько пузырьков поднялись с прибрежного дна озера. Но вот, будто, я услышала какой-то всплеск. По толпе пробежало облегченное восклицание.
Я открыла глаза, и в следующую секунду увидела, как из воды поднялась светловолосая голова ловца – живого и здорового. В своих сильных жилистых руках он крепко сжимал огромную пасть аллигатора, крепко обмотанную тонкой леской. Эта была полная победа человека над доисторическим чудовищем!
Подоспевшие трапперы уже деловито обматывали пасть скотчем, «упаковывая» аллигатора для доставки в питомник, а «публика» аплодисментами встречала вымокшего до нитки героя.
Ловец отплевался от прилипшей ко рту тины, и с гордой усмешкой посмотрел на меня, будто хотел сказать « ну ты и трусиха». В ответ ему я покрутила пальцем у виска, и, махнув рукой, отправилась по своим делам.