Глава 2. Бугагашечки

Цепь невероятных событий, о которых у нас пойдет речь, под Мясным бором началась 1998 году.

Эпизод первый. Птеродактиль

Один из молодых ребят, вольных копарей, раз по утру отошел от лагеря, клюкву-ягоду пособирать домой. Далеко уж в чащу заходить не стал. Небольшое болотце совсем близко от лагеря было. Вот присел молодец на корточки и стал собирать. Но вскоре тело юное затекло в весьма неудобной позе. Вот оглянулся молодец - видит пенек небольшой, что из обливной кочки торчал, присел на пенек, поставил корзинку, да и стал собирать клюковку, словно на «стульчике». Зачем далеко ходить- ноги ломать.

Уж всю ягоду кругом обобрал. Опять голова затекла. Поднялся добрый молодец, расправил плечи богатырские, хотел было перейти к другой кочке, но тут будто почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд со спины. Оглянулся...

В ту же секунду обомлел! Перед ним, на большом камне сидел - живой птеродактиль!

Да, нашему преданному «любителю истории» конечно же доводилось видеть летающих динозавров в учебниках, смотреть фильмы ВВС с живыми картинками, но в первую секунду шокированный мозг парня, отказываясь принять невозможное, опознал его, как большую птицу, точнее за аиста, ибо своей птичьей головой, с длинным клювом, с косой красной кожаной вставкой нижнего предклювья, грязно беловато-серым оперением, чудовище походило не то аиста, не то на журавля, но сложенные в причудливым изгибе голые кожистые крылья опиравшиеся на четыре короткие «драконьи» лапки, коих у аиста нет и быть не могло, широкая и плоская оголенная мышечная грудь, не оставляли сомнения, что перед ним то самое доисторическое животное, вымершее ещё до падения великого метеорита, уничтожившего эру гигантов.

Желтый, неподвижный, словно у голубя, глаз пытливо чудовища смотрел на него крохотным круглым зрачком. По мере того, как создание напрягалось, готовое вот-вот взмыть вверх при малейшем движении оппонента, хохолок чудовищной птицы нервно оттопыривался, обнажая красновато-пеструю раскраску перепонки раскладного кожистого гребня. Щелкая, массивный клюв выпускал из гортани странные гулькающие звуки, обозначавшие, по видимому, если не опасность, то некоторую нервозную тревожность от присутствия не прошенного соседа. Очевидно, что болотце уж давно принадлежало чудовищу, и птеродактиль был тут обжитым полноправным хозяином. Это было видно по тому, как, немного успокоившись, чудовище спустилось с камня и, косолапо - неловко поковыляв на своих крыльях — костылях по болотным кочкам, принялось, деловито орудуя клювом, ловко склевывать водившихся тут в изобилии лягушек, каждый раз, высоко задирая клюв, заглатывать добычу, тем не менее все тем же желтым и немигающим глазом непрестанно наблюдая за застывшим в ужасе двуногим истуканом, словно предостерегая малейшее его опасное движение.

...Парень хотел тот час же бежать, но что-то непреодолимое словно парализовало его ноги. Так бывает в кошмарных снах, то самое отвратительное чувство столбняка, когда видишь чудовище и всеми силами пытаешься рвануть от него, но с ужасом чувствуешь, что ноги словно приросли к пол, а сам ты парализован, беспомощен, и не можешь пошевелить даже пальцем.

«Ну, вот и все. Это галлюцинации. Я, наверное, сошел с ума», - было единственной «здравой» мыслью парня, за которую, чтобы сохранить хоть какие-то остатки сознания, он цеплялся как сумасшедший.

И, хотя, животное имело в высоту не более полуметра с размахом крыльев не более полутора. В тот страшный момент, оптический обман зрения, сыграл с человеком свою злую шутку: на фоне возвышающегося из небольшого холма лесного мегалита доисторическое создание показалось ему поистине монстром.

...когда его ноги отказались двигаться, несчастный мог только стоять и разглядывать птицеподобное чудовище, спокойно разгуливающие и пожиравшего лягушек в каких-нибудь пяти метров от него.

Теперь он мог разглядеть доисторического летающего монстра во всех подробностях. Он видел, что вдоль глаза массивной длинноклювой головы, казавшейся непомерно тяжелой ношей даже своему птицеподобному обладателю, проходила черная полоса из небольших, но плотных перьев, что на спине и по бокам животное также было покрыто не то пухом, не то каким-то мягким «совиным» пером, разве что более длинным, напоминающим не то волосы, не то шерсть животного, что, покрывающая неоперенную мышечно -плоскую, грудь — какую-то жуковатую пародию на мужскую человечью грудь, тонкая, словно из папиросной бумаги, шагреневая серовато-коричневая кожа имела причудливый рисунок из пигментных пятен, и что красное подклювье «птицы» , выдававшее её издалека за аиста, напоминало бугорчатую головную кожу индюшки, а пестрый, раскрывающийся словно веер гребень поднимался, наливаясь кровью, через причудливую сеточку артериально-венозных сосудов, что и создавало весьма пестро сине-красную «петушиную» мозаику.

Оно неосторожное движение ноги, вызвавшее треск сучка, произвело свое действо. Внезапно прекратив клевать, чудовище присев на двух ногах, все сжалось в землю, и, вдруг, словно лягушка, резко спружинив на двух коротких, но сильных мышечных ногах, вспрыгнуло вверх, расправило крылья. Бесшумно спланировав над головой, оставило после себя лишь ленту из резкого стрептоцитового запаха, от которого у молодого человека сразу повело голову...

Его нашли обнаженным без признаков жизни, лежащим, возле самой палатки, всего в грязи и кровавых разводах. При беглом осмотре выяснилось, что на всем теле не нашлось даже царапины. Молодой человек был не ранен. Но откуда кровь? Парень застонал и стал приходить в сознание...

Хотя молодой человек точно помнил, что потерял сознание на болоте, когда «птеродактиль набросился на него с с воздуха» и что одежду он с себя точно не снимал, потому как просто бы не успел сделать этого, но факт обнаружения был на лицо. Больше молодой человек не мог ничего толком объяснить, лишь трясся от страха и умолял товарищей поскорее покинуть это страшное место.

Никто из друзей не мог донести его до палатки, потому что не знали, в какую сторону направился их товарищ. Кому понадобилось срывать одежду, а самое главное, кто принес и так незаметно подложил молодого человека возле палатки — остается загадкой. Насчет «птеродактиля», нашему юному незадачливому любителю истории конечно же не поверили, списав все на болотные галлюцинации начавшейся горячки, несмотря на то, что в тех местностях уже не одну сотню лет ходили легенды о таинственном летающем змее — Василиске, обитающем в непроходимых Новгородских лесах.

Но и на этом жутковатая история бы и закончилась, не имей она своего маленького, столь же необъяснимого продолжения. Уже собираясь покидать лагерь, у костра была обнаружена потерянная корзинка с ягодами и акуратно сложенной сверху чистой одеждой. А ведь все точно помнили, что тут её не было...

Стало быть, они не одни в лесу. За ними следили. Спешно собрав оборудование, объятые страхом наши незадачливые следопыты поспешили покинуть «проклятое место».